Хорошие книжки тоже бывают разными. Какие-то читаются неспешно, какие-то - на одном дыхании; какие-то захватывают безоглядно, а какие-то околдовывают; какие-то заставляют грустить, плакать, а какие-то - смеяться, улыбаться... "Тень ветра" - это хорошая книжка, которая попадает подо все категории. Странно, необычно, невозможно - но это так.
Я только что её дочитала. Я очень редко плачу над книгами. Мне вообще очень трудно угодить в плане хорошей литературы. Порой меня захватывает сюжет, я им восхищаюсь и трублю во все трубы, заявляя, что ничего лучше не читала; часто я восхищаюсь персонажами, считая их почти родными; часто меня подкупает стиль, изложение, язык и бла-бла-бла.
Но этот отзыв пишу трясущимися пальцами, попадая мимо клавиш и всхлипывая, и чувствую себя так, будто у меня душа разорвалась на несколько частей, резко, болезненно, а только-только начинает потихоньку залечиваться.
читать дальше"Тень ветра" - одна из тех книг, которые остаются в сердце навсегда. И таких книг в моей жизни было не так уж много. Эта книга - просто волшебство, волшебство в послевоенной страшной Барселоне, волшебство, которое не отпускало меня, даже когда я на некоторое время откладывала и не читала книгу. Пару дней я просто жила этим миром - Даниелем и Хулианом Караксом. Эти тайны, загадки, боль, сомнения, отвага и обречённость, трагичная цикличность и похожесть судеб, утраты, безнадёжность, вера и её отсутствие... я читала страницу за страницей, невероятно сопереживая всем, по нескольку раз возвращалась в начало книги и перечитывала какие-то строки, читала дальше и опять возвращалась, не замечая, как летит время... А за двадцать страниц до конца я залилась в самом что ни на есть прямом смысле горючими слезами)) Смаргивала слёзы, кусала ладонь и листала страницы. А, когда дошла до 730 страницы (из 732, у меня на читалке), я просто впала в состоянии фрустрации, мне и хотелось, и не хотелось дочитывать книгу. Хотелось - потому что теперь она была частичкой меня, а без заключительных страниц эта частичка была бы неполной. Не хотелось - потому что невыносимо грустно было расставаться с книгой, с этой историей, со всеми теми людьми, которые такие... живые, такие не книжные. Мало таких персонажей, на самом деле, "не картонных". Чувство, что такое на самом деле когда-то происходило... и потому горько, обидно, грустно вдвойне. И всё же светло в какой-то степени. Да, есть ошибки, которые исправить уже нельзя. Но есть и те, которые исправить можно.
Буквально вкратце расскажу сюжет. Когда Даниелю было 10 лет, его отец отвёл его на Кладбище Забытых Книг, где можно было выбрать только одну-единственную книгу, книгу на всю жизнь. Даниель чисто интуитивно взял книгу "Тень ветра" Хулиана Каракса. Позже оказалось, что это - последний оставшийся экземпляр, букинистическая редкость. Мальчик отказывается её продавать, даже и за очень большие деньги. Он влюбляется в этот роман, и чувствует, что за ним стоит какая-то тайна, тайна Хулиана Каракса, очень таинственной и неоднозначной личности с трагичной судьбой, о которой он шаг за шагом узнаёт, встречая на своём пути персонажей из "Тени ветра", смертельных врагов и - всё же - друзей.
Честно, даже не знаю, что читать дальше. Потому что впечатления настолько сильные, что не знаю, сможет ли какая другая книга с ними в ближайшем будущем потягаться. Потому что Эта Книга задала такую высокую планку, которую в ближайшем будущем преодолеть невозможно.
Стала ли для меня "Тень ветра" Сафона той самой книгой, что и для Даниеля "Тень ветра" Хулиаса? Да, наверное. Я знаю однозначно, что буду читать Сафона ещё, ещё и ещё...
— Телевидение, друг Даниель, это Антихрист, и, поверьте, через три-четыре поколения люди уже и пукнуть не смогут самостоятельно, человек вернется в пещеру, к средневековому варварству и примитивным государствам, а по интеллекту ему далеко будет до моллюсков эпохи плейстоцена. Этот мир сгинет не от атомной бомбы, как пишут в газетах, он умрет от хохота, банальных шуток и привычки превращать все в анекдот, причем пошлый.
— Это не злоба, — произнес вдруг Фермин. — Это самая настоящая глупость. Люди глупы, и это, скажу я вам, не одно и то же. Зло подразумевает моральный детерминизм, намерение и некоторую долю мыслительной деятельности. Дураки же и варвары никогда не задумываются и не размышляют. Они действуют, подчиняясь своим инстинктам, как животные на скотном дворе, убежденные, что творят благо, что всегда и во всем правы...
...день, казалось, обещал быть длиннее, чем «Братья Карамазовы»
Меня вдруг охватила странная, абсурдная уверенность в том, что все возможно, мне казалось, будто даже эти пустынные улицы и враждебный ледяной ветер излучают надежду. Дойдя до площади Каталонии, я заметил, что огромная стая голубей собралась в самом ее центре. Стая казалась огромным покрывалом из белых крыльев, покачивающимся на ветру. Я уже хотел обойти их, но в тот же момент понял, что голуби уступают мне дорогу. При этом ни один не поднялся в воздух. Я осторожно стал пробираться между ними, а птицы расступались под моими ногами и снова смыкались за мной. Дойдя до центра площади, я услышал звон колоколов собора, отбивающих полночь. Я на мгновение остановился, со всех сторон окруженный океаном серебристых птиц, и подумал, что сегодня был самый странный и самый чудесный день моей жизни.
Судьба обычно прячется за углом. Как карманник, шлюха или продавец лотерейных билетов; три ее самых человечных воплощения. Но вот чего она никогда не делает — так это не приходит на дом. Надо идти за ней самому.
В тот самый день мне исполнилось двадцать четыре года, но я уже знала, что все лучшее в моей жизни осталось позади.
Но Хулиан, у которого была душа поэта, а потому и убийцы...
Я уже начинала верить, что не просто любила этого человека, а была больна им.
Тогда я вспоминала те далекие дни, когда и я представляла себя одной из таких женщин с сыном на руках. А потом в памяти всплывала война. Ведь те, кто развязал ее, тоже были когда-то детьми.
Долгие годы я хотела верить, что Хулиан все тот же, кого я когда-то полюбила, или что это хотя бы пепел того прежнего человека.
На портрете они (место для спойлера) улыбались той жизни, которой у них никогда не будет.
Но яснее всего я помню <...> своего отца, который семь ночей провел на стуле у моей кровати, молясь Богу, в которого не верил.
Himmelblau, я сама от себя не ожидала такой реакции Я последний раз над книгой рыдала, наверное, в десятом или одиннадцатом классе над Борисом Васильевым - "Завтра была война", "А зори здесь тихие", "В списках не значился"... тогда было горше, конечно, несопоставимо, но сам факт))
Потом ))) Хочу сохранить на потом))
Я последний раз над книгой рыдала, наверное, в десятом или одиннадцатом классе над Борисом Васильевым - "Завтра была война", "А зори здесь тихие", "В списках не значился"... тогда было горше, конечно, несопоставимо, но сам факт))
Жду от тебя отзыва)))