четверг, 22 июля 2010
I shall endure to the end
На мой взгляд, эта книга - новое слово в науке и психологии. По началу осторожный и скептический автор консерватор приходит к невозможным и шокирующим выводам. Книга сжата до предела, но даже приведённые в ней данные позволяют убедиться в неправильности классических подходов по отношению к человеческой психике и человеческому сознанию. Автору начинаешь верить с первого слова. Он приводит невероятные выводы, сам ставит всё под сомнение и это поражает. Его опыт исследований с ЛСД даёт основания делать выводы, данные в книге. Книга не для широкого круга читателей, но те, кто прочтут её до конца и поймут, уже никогда не будут смотреть на свой внутренний мир так, как прежде.
Замечу, что это только моё знакомство с исследованиями об ЛСД, с трансперсональной психологией и со Станиславом Грофом. Намереваюсь прочесть каждое его произведение, чтобы иметь чёткую точку зрения на этот счёт.
среда, 21 июля 2010
Холодно. Пью.
Сборник повестей и рассказов, расположенных в хронологическом порядке (с 1856 по 1905 гг.):
"Метель"
"Утро помещика"
"Холстомер"
"Смерть Ивана Ильича"
"Хозяин и работник"
"Отец Сергий"
"После бала"
"Посмертные записки старца Фёдора Кузьмича".
Каждое из произведений интересно само по себе.
Что можно сказать обо всех них, что их объединяет?
Во-первых, все они отражают взгляды на жизнь Л.Н. Толстого, и можно посмотреть, как эти взгляды менялись, сравнить с большими произведениями (типа "Войны и мира"), с событиям в жизни Толстого.
Во-вторых, во всех произведениях интересно посмотреть, как жили люди в нашей стране примерно 150 лет назад.
И как всегда, героев произведений Толстого можно рассматривать, как примеры в психологии на бытовом уровне.
Что меня удивило, в школе мне было скучно читать все произведения Толстого, кроме "Смерть Ивана Ильича", а сейчас оказалось и увлекательно, и интересно, они заставяли задуматься.
"Метель"
"Утро помещика"
"Холстомер"
"Смерть Ивана Ильича"
"Хозяин и работник"
"Отец Сергий"
"После бала"
"Посмертные записки старца Фёдора Кузьмича".
Каждое из произведений интересно само по себе.
Что можно сказать обо всех них, что их объединяет?
Во-первых, все они отражают взгляды на жизнь Л.Н. Толстого, и можно посмотреть, как эти взгляды менялись, сравнить с большими произведениями (типа "Войны и мира"), с событиям в жизни Толстого.
Во-вторых, во всех произведениях интересно посмотреть, как жили люди в нашей стране примерно 150 лет назад.
И как всегда, героев произведений Толстого можно рассматривать, как примеры в психологии на бытовом уровне.
Что меня удивило, в школе мне было скучно читать все произведения Толстого, кроме "Смерть Ивана Ильича", а сейчас оказалось и увлекательно, и интересно, они заставяли задуматься.
Ну, что ж.
Во-первых, прочтены "Записные книжки" Ильфа. Признаюсь, позабавило. За исключением фамилий, которые воспринимаются, как высосанные из пальца. В остальном когда как. Сомнительно, что девушка, которая в десять лет была выдана замуж и пришла разводиться через три года, это смешно. И некоторые другие. Приама нет на дверях Трои - прелестно. пацан, запутавшийся в соплях - ммм.
Верх по лестнице, ведущей вниз Бел Кауфман, которая, как выяснилось, внучка Шолома Алейхема. Записки, письма, записи, отметки, азмечания. Вся бумажная жизнь школы. Не тллько не элитной, а почти наоболрот. Пестрой. Странной. Проблемной. Здесь не принято любить учеников и слушать их требовавания, медсестра не имеет права даже йодом помазать или соринку вымыть, а после травмы учительницы, на которую свалилиьс декорации, запрещаются все представления. Школьники открыто враждуют с учителями, безразличны к учебе. тем паче, к родному языку и литературе. Но и до них можно достучаться. Со всеми их проблемами и бедами. надо только любить. Учительница не совсем смогла это. Но вот понять - вполне.
Томас Мор "Утопия" и Томазо Кампанелла. "Город Солнца". Что могу сказать - не нравится мне это. Шкуры и простые плащи, чтоб не тратить время на разного рода украшения. Золото для того, чтобы приковывать узников или просто для красивых статуй и храма. Послушание старшим - абсолютное. И еще случка как лошадей - породистых с породистыми, непородистых с породистыми. Впрочем, после антиутопий все кажется таким же. А люди в это верили.
Дюрренматт. Визит старой дамы. Кому-то, может, пьеса о возмездии, а мне - о всесилии денег. Хотя попадаются откровенно смешные эпизоды. Прочитайте, коли хочется.
Конрад. сердце тьмы. После этой книги хочется промолвить. Ничего, ничего, молчание.... Именно так. Но стиль великолепный, атмосфера чудовищаня, и тот самый абсурд, о котором, я думала. англичане писать не могут. Наверное, это потому, что Джозеф Конрад таки не совсем англичанин.
Тургенев. Вешние воды. Я и вообще-то не жалую подобный тип. А тут... Конечно, куда как прекрасно - прокутить кучу денег, погнаться за встречной юбкой, смутиьь девушку, уговорить ее отказать жениху, хоть глуповатому, осторожному, но ее уважающему, любящему. Потом броситься в объятья богатой распутницы, прислуживать ее любовникам и профукать всю жизнь. После найти случайно безделушку от несостоявшейся невесты и разывскать ее следы в Америке. А потом собраться туда. Не затем ли. чтобы смущать ее дочь... Благодарю вас.
Федин. Братья. Не знаю, что сказать. по сравнению с Городами и годами мне понравилось куда меньше. Но, с другой стороны, то же настроение. Те, сильные, определившиеся, могут сколько угодно, радоваться своим силам. Но симфония должна родиться. И она будет. И в этом сила того самого слабого брата-музыканта.
М байрон. Все поэмы я не сдюжила. Увы. Просто надоело. Восточные поээмы - Корсар, Гяур и Абидосская невеста - понравились роскошным колоритом. Видение суда. несмотря на незнание культуры тех лет, заставило чукть посмеяться. Жон жуан вызвал память не от о Евгении Онегине, не от о Сашке. Паломничество Чайлдгарольда навело легкую полускуку. Тот самый сплин. И еще некоторые я прочла. но слегка от них устала...
Во-первых, прочтены "Записные книжки" Ильфа. Признаюсь, позабавило. За исключением фамилий, которые воспринимаются, как высосанные из пальца. В остальном когда как. Сомнительно, что девушка, которая в десять лет была выдана замуж и пришла разводиться через три года, это смешно. И некоторые другие. Приама нет на дверях Трои - прелестно. пацан, запутавшийся в соплях - ммм.
Верх по лестнице, ведущей вниз Бел Кауфман, которая, как выяснилось, внучка Шолома Алейхема. Записки, письма, записи, отметки, азмечания. Вся бумажная жизнь школы. Не тллько не элитной, а почти наоболрот. Пестрой. Странной. Проблемной. Здесь не принято любить учеников и слушать их требовавания, медсестра не имеет права даже йодом помазать или соринку вымыть, а после травмы учительницы, на которую свалилиьс декорации, запрещаются все представления. Школьники открыто враждуют с учителями, безразличны к учебе. тем паче, к родному языку и литературе. Но и до них можно достучаться. Со всеми их проблемами и бедами. надо только любить. Учительница не совсем смогла это. Но вот понять - вполне.
Томас Мор "Утопия" и Томазо Кампанелла. "Город Солнца". Что могу сказать - не нравится мне это. Шкуры и простые плащи, чтоб не тратить время на разного рода украшения. Золото для того, чтобы приковывать узников или просто для красивых статуй и храма. Послушание старшим - абсолютное. И еще случка как лошадей - породистых с породистыми, непородистых с породистыми. Впрочем, после антиутопий все кажется таким же. А люди в это верили.
Дюрренматт. Визит старой дамы. Кому-то, может, пьеса о возмездии, а мне - о всесилии денег. Хотя попадаются откровенно смешные эпизоды. Прочитайте, коли хочется.
Конрад. сердце тьмы. После этой книги хочется промолвить. Ничего, ничего, молчание.... Именно так. Но стиль великолепный, атмосфера чудовищаня, и тот самый абсурд, о котором, я думала. англичане писать не могут. Наверное, это потому, что Джозеф Конрад таки не совсем англичанин.
Тургенев. Вешние воды. Я и вообще-то не жалую подобный тип. А тут... Конечно, куда как прекрасно - прокутить кучу денег, погнаться за встречной юбкой, смутиьь девушку, уговорить ее отказать жениху, хоть глуповатому, осторожному, но ее уважающему, любящему. Потом броситься в объятья богатой распутницы, прислуживать ее любовникам и профукать всю жизнь. После найти случайно безделушку от несостоявшейся невесты и разывскать ее следы в Америке. А потом собраться туда. Не затем ли. чтобы смущать ее дочь... Благодарю вас.
Федин. Братья. Не знаю, что сказать. по сравнению с Городами и годами мне понравилось куда меньше. Но, с другой стороны, то же настроение. Те, сильные, определившиеся, могут сколько угодно, радоваться своим силам. Но симфония должна родиться. И она будет. И в этом сила того самого слабого брата-музыканта.
М байрон. Все поэмы я не сдюжила. Увы. Просто надоело. Восточные поээмы - Корсар, Гяур и Абидосская невеста - понравились роскошным колоритом. Видение суда. несмотря на незнание культуры тех лет, заставило чукть посмеяться. Жон жуан вызвал память не от о Евгении Онегине, не от о Сашке. Паломничество Чайлдгарольда навело легкую полускуку. Тот самый сплин. И еще некоторые я прочла. но слегка от них устала...
"Я хочу улыбаться,чтобы не разминуться..."(с)
Мой вызов :50
Прочитано: 31
Прочитанные:
1.И. Ильф, Е.Петров "12 стульев"
2.Селинджер "Над пропастью во ржи"
3. Моэм "Луна и грош"
4. Булгаков "Записки юного врача", "Морфий"
5. Виктор Гюго "Собор Парижской Богоматери"
6. Булгаков "Собачье сердце"
7. Р.Бах "Чайка по имени Джонатан Ливингстоун", читать дальше .
8. Харпер Ли "Убить пересмешника" читать дальше
9. Улицкая "Казус Кукоцкого" читать дальше
10. Адам Джексон "10 секретов любви" - читать дальше
11.Теодор Драйзер "Американская трагедия" читать дальше
12.Кен Кизи "Пролетая над гнездом кукушки" читать дальше .
13. Одри Ниффеннегер "Жена путешественника во времени" читать дальше .
14. Джером К. Джером "Трое в лодке, не считая собаки" читать дальше
15.Трумен Капоте "Завтрак у Тиффани" читать дальше
16. Брэдбери "Вино из одуванчиков"
17. Нил Гейман "Звездная пыль" читать дальше
18. Гюго "Человек, который смеется"
19. Джоан Харрис "Шоколад"
20. Умберто Эко "Имя розы"
21. Борис Васильев "Завтра была война"
22.Борис Васильев "В списках не значился"
23. Зюскинд "Парфюмер"
24. Моэм "Театр"
25. Кинг "Зеленая миля"
На очереди:
читать дальше
Прочитано: 31
Прочитанные:
1.И. Ильф, Е.Петров "12 стульев"
2.Селинджер "Над пропастью во ржи"
3. Моэм "Луна и грош"
4. Булгаков "Записки юного врача", "Морфий"
5. Виктор Гюго "Собор Парижской Богоматери"
6. Булгаков "Собачье сердце"
7. Р.Бах "Чайка по имени Джонатан Ливингстоун", читать дальше .
8. Харпер Ли "Убить пересмешника" читать дальше
9. Улицкая "Казус Кукоцкого" читать дальше
10. Адам Джексон "10 секретов любви" - читать дальше
11.Теодор Драйзер "Американская трагедия" читать дальше
12.Кен Кизи "Пролетая над гнездом кукушки" читать дальше .
13. Одри Ниффеннегер "Жена путешественника во времени" читать дальше .
14. Джером К. Джером "Трое в лодке, не считая собаки" читать дальше
15.Трумен Капоте "Завтрак у Тиффани" читать дальше
16. Брэдбери "Вино из одуванчиков"
17. Нил Гейман "Звездная пыль" читать дальше
18. Гюго "Человек, который смеется"
19. Джоан Харрис "Шоколад"
20. Умберто Эко "Имя розы"
21. Борис Васильев "Завтра была война"
22.Борис Васильев "В списках не значился"
23. Зюскинд "Парфюмер"
24. Моэм "Театр"
25. Кинг "Зеленая миля"
26. Николас Спаркс "Незабываемая прогулка"
27. Сервантес "Дон Кихот" , 1-й том
28. Солженицин "Архипелаг ГУЛАГ", 1-й том
29. Солженицин "Архипелаг ГУЛАГ" 2-й том
30. Пехов "Крадущийся в тени"
31. Жвалевский, Мытько "Здесь вам не причинят никакого вреда"
На очереди:
читать дальше
I am wishing what you're wishing for, I am hoping what you're hoping for
Холодно. Пью.
Рассказ о конце жизни Велимира Хлебникова.
По-моему, ерунда полная.
Я не понял, какой скрытый смысл вкладывал автор или Хлебников в свои слова, а явного смысла тоже не увидел.
Хлебников, как я предполагал выше, романтически играет с математическими понятиями (при этом все понятия на уровне дилетанта), без всякого смысла. Как будто в задачах по математике стали бы вставлять к месту и не к месту слова: "глагол", "падеж", "род", "поэма".
Радзинский романтически думает, что Хлебников сошёл с ума от математики. Зря он так думает, тот сам по себе с ума сошёл.
Лучше бы просто о жизни Хлебникова связно рассказал и его стихи привёл.
Как будто, какое-то впечатление произвести пытался Радзинский, и пытался Хлебников, только непонятно, какое.
Отзыв Дейдре здесь.
Почитайте комментарии к отзыву Дейдре, она там рассказывает много интересного.
В частности, я передумал, что Хлебников просто играл математическими понятиями. На самом деле, он использовали их как символы, причём осознанно, т.к. два курса физико-математического факультета университета закончил. И цель его была — именно как символы их использовать, а не в связи с их математическим смыслом.
По-моему, ерунда полная.
Я не понял, какой скрытый смысл вкладывал автор или Хлебников в свои слова, а явного смысла тоже не увидел.
Хлебников, как я предполагал выше, романтически играет с математическими понятиями (при этом все понятия на уровне дилетанта), без всякого смысла. Как будто в задачах по математике стали бы вставлять к месту и не к месту слова: "глагол", "падеж", "род", "поэма".
Радзинский романтически думает, что Хлебников сошёл с ума от математики. Зря он так думает, тот сам по себе с ума сошёл.
Лучше бы просто о жизни Хлебникова связно рассказал и его стихи привёл.
Как будто, какое-то впечатление произвести пытался Радзинский, и пытался Хлебников, только непонятно, какое.
Отзыв Дейдре здесь.
Почитайте комментарии к отзыву Дейдре, она там рассказывает много интересного.
В частности, я передумал, что Хлебников просто играл математическими понятиями. На самом деле, он использовали их как символы, причём осознанно, т.к. два курса физико-математического факультета университета закончил. И цель его была — именно как символы их использовать, а не в связи с их математическим смыслом.
воскресенье, 18 июля 2010
А еще у меня душа и ресницы красивые (с)
РАСМУС ЭРЕБО Выдержки из автобиографии Расмуса Эребо, касающиеся трех путешествий его в Poccию. Прекрасные мемуары, читаются запоем - никакой авантюрный роман и в подметки не годится!
Относительно паспортов с подложными именами нахожу нелишним сказать, что в виду военного времени и чумы, свирепствовавшей во многих местностях, чрез которые мне надо было проезжать, я (поневоле) должен был пользоваться такими паспортами. Отмечаю это затем, чтоб после моей смерти кто-нибудь не вообразил, что я разъезжал по свету, под разными именами и с фальшивым обозначением своих занятий, в качестве мошенника. — В 1712 г. я получил паспорт от Голландского посланника в Польше и значился в нем его камердинером; год спустя, перед поездкою с Петром Флювером в Петербург, я получил королевский паспорт, в котором прописан был купцом; для обратного пути мне выдан был царский паспорт, как «королевско-канцелярскому секретарю»; в Курляндии я получил паспорт от правительства, в Данциге от города, в Берлине от магистрата, в Штеттине от князя Меньшикова, (причем во всех четырех я назван был) секретарем; (наконец) в Пилау паспорт мне выдал генерал Wopse, обозначив меня в нем Прусским студентом. Обыкновенно я [467] назывался именами Asmus Eerenboom или Asmus Ehrenbom, не соответствующими (настоящему моему имени) Rasmus Oereboe. Брал я такие паспорта (повсюду), куда приезжал, с тою целью чтоб до самого конца моего путешествия не узнали, откуда я еду и чрез (какую страну) проехал, и не задержали меня. Старые паспорта я прятал и показывал только последний. Однако такие проделки требуют большой осторожности, ибо, как известно, тот кто в чумное или военное время пробирается (чрез заставы) то с одним, то с другим паспортом, обыкновенно награждается пенькового петлей, что для честного человека не особенно заманчиво.....
Относительно паспортов с подложными именами нахожу нелишним сказать, что в виду военного времени и чумы, свирепствовавшей во многих местностях, чрез которые мне надо было проезжать, я (поневоле) должен был пользоваться такими паспортами. Отмечаю это затем, чтоб после моей смерти кто-нибудь не вообразил, что я разъезжал по свету, под разными именами и с фальшивым обозначением своих занятий, в качестве мошенника. — В 1712 г. я получил паспорт от Голландского посланника в Польше и значился в нем его камердинером; год спустя, перед поездкою с Петром Флювером в Петербург, я получил королевский паспорт, в котором прописан был купцом; для обратного пути мне выдан был царский паспорт, как «королевско-канцелярскому секретарю»; в Курляндии я получил паспорт от правительства, в Данциге от города, в Берлине от магистрата, в Штеттине от князя Меньшикова, (причем во всех четырех я назван был) секретарем; (наконец) в Пилау паспорт мне выдал генерал Wopse, обозначив меня в нем Прусским студентом. Обыкновенно я [467] назывался именами Asmus Eerenboom или Asmus Ehrenbom, не соответствующими (настоящему моему имени) Rasmus Oereboe. Брал я такие паспорта (повсюду), куда приезжал, с тою целью чтоб до самого конца моего путешествия не узнали, откуда я еду и чрез (какую страну) проехал, и не задержали меня. Старые паспорта я прятал и показывал только последний. Однако такие проделки требуют большой осторожности, ибо, как известно, тот кто в чумное или военное время пробирается (чрез заставы) то с одним, то с другим паспортом, обыкновенно награждается пенькового петлей, что для честного человека не особенно заманчиво.....
А еще у меня душа и ресницы красивые (с)
17.07.2010 в 23:57
Пишет Мысль о Вещи:Фридрих Гёльдерлин. [самый немецкий из немецких поэтов (М. Хайдеггер)]
'Ритмообразующее здесь - Гёльдерлин. Именно он задает темп речи, такт; то есть он - мощный метроном, который опять и опять толкает вперед целое. Немецкий идеализм был бы невозможен без Гёльдерлина, но сам Гёльдерлин это течение преодолел - он, можно сказать, олицетворяет победу поэзии над философией, поэтому он и стал для этого текста биением пульса.'
URL записи
Гёльдерлин меня заинтриговал и я отправилась за подробностями.
Суждение и бытие. На диво внятное изложение. Раскрывается через субъект и объект. Пусть вас не пугает немецкий текст - на 2й странице будет русский.
Гиперион или Отшельник в Греции - роман в письмах.
Фридрих Гёльдерлин. Стихотворения. Здесь pdf с синхронным русско-немецким текстом. Если с pdf сложности, то здесь только русский текст. (Жаль, я не знаю немецкого! Этот господин меня просто очаровал).
Долго пыталась подобрать стихи, которые выложить как иллюстрацию и так ничего и не выбрала - все настолько прекрасно, поэтично и ярко, что выбрать одно-два стихотворения решительно невозможно. Несколько штук я вытащила методом "случайного тыка", но не уверена, что лучшие - прекрасно все.
Добрый совет.
Сердце имея и ум, проявляй либо то, либо это,
Вместе выкажешь их, вместе тебя проклянут.
Описательная поэзия.
Богом газетный писак Аполлон почитается ныне,
Ныне избранник его - фактов надежный слуга.
Буонапарте
Поэты — те священные сосуды,
Которые жизни вино —
Дух героев — хранят исстари.
Но этого юноши дух
Стремительный — как его примет,
Не разорвавшись в куски, сосуд?
Не тронь же его, поэт: он — дух природы.
Трудясь над ним, созреет в мастера мальчик.
Не может он жить, хранимый в стихе, —
Нетленный, он в мире живет.
К ее гению
Шли изобильно ей в дар плоды и цветы полевые,
Вечную молодость ей, благостный дух, ниспошли!
Облаком счастья укрой, —
да не знает афинянки сердце,
Как одиноко оно в этом столетье чужом.
Только в краю блаженных очнется она и обнимет
Светлых своих сестер, видевших Фидиев век.
Сердце имея и ум, проявляй либо то, либо это,
Вместе выкажешь их, вместе тебя проклянут.
Описательная поэзия.
Богом газетный писак Аполлон почитается ныне,
Ныне избранник его - фактов надежный слуга.
Буонапарте
Поэты — те священные сосуды,
Которые жизни вино —
Дух героев — хранят исстари.
Но этого юноши дух
Стремительный — как его примет,
Не разорвавшись в куски, сосуд?
Не тронь же его, поэт: он — дух природы.
Трудясь над ним, созреет в мастера мальчик.
Не может он жить, хранимый в стихе, —
Нетленный, он в мире живет.
К ее гению
Шли изобильно ей в дар плоды и цветы полевые,
Вечную молодость ей, благостный дух, ниспошли!
Облаком счастья укрой, —
да не знает афинянки сердце,
Как одиноко оно в этом столетье чужом.
Только в краю блаженных очнется она и обнимет
Светлых своих сестер, видевших Фидиев век.
М. Хайдеггер Гёльдерлин и сущность поэзии. - В 4 томе, сохраняется в вордике.
Хайдеггер выводит сущность поэзии из 5 высказываний Гёльдерлина:
1. «Творение стихов — невиннейшее из творений» (III 377).
2. «И потому опаснейшее благо — язык дан человеку...
чтоб показал он, что он есть такое...» (IV 246).
3. «Много познал человек.
Небожителей многих назвал,
С тех пор как мы — разговор
И можем услышать друг друга» (IV 343).
4. «Но что остается, то учредят поэты» (IV 63).
5. «Многозаслужен и все ж — поэтический житель
Человек на этой земле» (VI 25).
суббота, 17 июля 2010
натуральнее радуги
Вот даже не знаю как у меня рука подниметься рецензию на него писать... но молчать не могу))
Будучи на отдыхе и прочитав все 5 заготовленных заранее книг Фрая, опытным путем выяснил что кроме дамских романов и Кинга в Крыму ничего не продают.
Сияние выбрал потому что она была самой толстой за ту же цену. В отпуске становлюсь на удивление практичным))) Теперь, собственно к книге:
Ценителем творчества Кинга я никогда не был. Тонны его книг постоянно попадались мне на глаза, я не знал какую взять, расстраивался и брел дальше ища "что-то из фэнтези"))
"Сияние" третья его книга, которую мне довелось прочитать и кажется я уловил общий смысл.
На удивление (или, может к счастью) книги Кинга меня не пугают. Хотя должны, наверно, он же у нас Мастер Ужасов. Вот у вас они какие эмоции вызывают?
Даже читая про раздробленное лицо, сломанную ногу или какую-нить пулю в животе, страшно мне не становилось... ну может чуточку противно. Уж очень смачно он все описывает)) Зато читать безумно интересно и нисколечки не скучно. благодаря этой книге 20 часов в поезде прошли легко и незаметно))
В книге собраны просто прелестные персонажи - Мать-истеричка, отец-бывший алкоголик и маленький мальчик-вундеркинд, который умеет читать мысли))
И вся эта гремучая сместь заперта в одиноком отеле на отшибе, отрезана от мира перекрытыми из-за снега дорогами и они пока не уверены, но все же подозревают что что-то здесь не ладно))
А оно и воистину не ладно, ибо дух отеля жив и они ужы им. Мертвыми)
Красота, воистину)
Не могу сказать что конец был предсказуемым, понятно что кто-то должен был умереть, но как по мне Кинг недоделал. Еще пару-тройку персонажей можно было убить. Будь я на его месте я убил бы всех)) вот серьезно. Поубивать к ебеням. Не люблю эти хеппи-энды с трагическим привкусов "они выжили, но не все и боль утраты теперь будет напоминать о себе каждый день. Они выжили, но лучше бы они умерли"))
Писал бы книги ужасов - убивал бы всех под чистую) Хотя с другой стороны вот именно такие окончания книг и были бы предсказуемые))
В общем Кингу однозначный плюс, ибо чувак молодец и вообще. Но не моя эта литература.
С другой стороны вы мне в прошлой рецензии насоветовали кучу интересного, потому дождемся следующего лета и посмотрим, может я что-то недопонял)
Будучи на отдыхе и прочитав все 5 заготовленных заранее книг Фрая, опытным путем выяснил что кроме дамских романов и Кинга в Крыму ничего не продают.
Сияние выбрал потому что она была самой толстой за ту же цену. В отпуске становлюсь на удивление практичным))) Теперь, собственно к книге:
Ценителем творчества Кинга я никогда не был. Тонны его книг постоянно попадались мне на глаза, я не знал какую взять, расстраивался и брел дальше ища "что-то из фэнтези"))
"Сияние" третья его книга, которую мне довелось прочитать и кажется я уловил общий смысл.
На удивление (или, может к счастью) книги Кинга меня не пугают. Хотя должны, наверно, он же у нас Мастер Ужасов. Вот у вас они какие эмоции вызывают?
Даже читая про раздробленное лицо, сломанную ногу или какую-нить пулю в животе, страшно мне не становилось... ну может чуточку противно. Уж очень смачно он все описывает)) Зато читать безумно интересно и нисколечки не скучно. благодаря этой книге 20 часов в поезде прошли легко и незаметно))
В книге собраны просто прелестные персонажи - Мать-истеричка, отец-бывший алкоголик и маленький мальчик-вундеркинд, который умеет читать мысли))
И вся эта гремучая сместь заперта в одиноком отеле на отшибе, отрезана от мира перекрытыми из-за снега дорогами и они пока не уверены, но все же подозревают что что-то здесь не ладно))
А оно и воистину не ладно, ибо дух отеля жив и они ужы им. Мертвыми)
Красота, воистину)
Не могу сказать что конец был предсказуемым, понятно что кто-то должен был умереть, но как по мне Кинг недоделал. Еще пару-тройку персонажей можно было убить. Будь я на его месте я убил бы всех)) вот серьезно. Поубивать к ебеням. Не люблю эти хеппи-энды с трагическим привкусов "они выжили, но не все и боль утраты теперь будет напоминать о себе каждый день. Они выжили, но лучше бы они умерли"))
Писал бы книги ужасов - убивал бы всех под чистую) Хотя с другой стороны вот именно такие окончания книг и были бы предсказуемые))
В общем Кингу однозначный плюс, ибо чувак молодец и вообще. Но не моя эта литература.
С другой стороны вы мне в прошлой рецензии насоветовали кучу интересного, потому дождемся следующего лета и посмотрим, может я что-то недопонял)
Где тут пропасть для свободных людей?
Мой вызов: 25
Прочитано:
1. Роберт Уоллер «Мосты округа Медиссон»
2. Вальтер Скотт, «Айвенго».
3. Рей Бредбери «451 градус по Фарингейту»
4. Эрнест Хэмингуэй "Прощай Оружие!"
5. Рей Бредбери «Вино из одуванчиков»
6. Роджер Желязны «Ночь в тоскливом октябре»
7. Роджер Желязны «Маска Локки».
8. Стивен Харпер «Империя немых».
9. Стивен Харпер «Черная тень».
10. Уильям Теккерей «Ярмарка тщеславия»
11. Габриэль Гарсия Маркес «История одной смерти, о которой все знали заранее»
12. Рей Бредбери «Марсианских хроники»
13. Ирвин Шоу «Молодые львы»
14. Терри Пратчетт, "Кот без дураков"
15. Терри Пратчетт, Нил Гейман "Добрые предзнаменования".
Фантастика:
Рассказы разных авторов:
Зарубежная проза
Прочитано:
1. Роберт Уоллер «Мосты округа Медиссон»
2. Вальтер Скотт, «Айвенго».
3. Рей Бредбери «451 градус по Фарингейту»
4. Эрнест Хэмингуэй "Прощай Оружие!"
5. Рей Бредбери «Вино из одуванчиков»
6. Роджер Желязны «Ночь в тоскливом октябре»
7. Роджер Желязны «Маска Локки».
8. Стивен Харпер «Империя немых».
9. Стивен Харпер «Черная тень».
10. Уильям Теккерей «Ярмарка тщеславия»
11. Габриэль Гарсия Маркес «История одной смерти, о которой все знали заранее»
12. Рей Бредбери «Марсианских хроники»
13. Ирвин Шоу «Молодые львы»
14. Терри Пратчетт, "Кот без дураков"
15. Терри Пратчетт, Нил Гейман "Добрые предзнаменования".
Фантастика:
Рассказы разных авторов:
Зарубежная проза
А еще у меня душа и ресницы красивые (с)
Хроника Энгельбректа
Предисловие
Часть 1
Часть 2
Карты
Восстание 1434–1436 гг. под руководством Энгельбректа Энгельбректссона – одно из ключевых событий шведского позднего средневековья, всколыхнувшее и потрясшее современников и оставившее значительный след в национальной истории. Оно сыграло важную роль в формировании политических, правовых и идеологических традиций позднесредневековой Швеции, а в новое время стало символом борьбы шведов за социальные права, политические свободы и законность1. Что касается историографии, то для специалистов – как в самой Швеции, так и за ее пределами – восстание Энгельбректа стало своего рода зеркалом особенностей и ключевых проблем истории страны.
Документальные источники по истории восстания немногочисленны: это всего около двух десятков документов – писем, резолюций, шведско-датских соглашений. Недостатком этих источников является то, что при всей своей информативности они отражают историю восстания в большинстве случаев односторонне – сквозь призму официальной пропаганды или политических требований восставших. И лишь единичные документы содержат некоторые сведения непосредственно о ходе восстания, его организации, динамике, масштабе, тактике. Таким документом является стихотворная "Хроника Энгельбректа" – источник, содержащий подробный рассказ о движении 1434–1436 гг.
Сам текст прекрасен. Много вполне эпического экшена, народ постоянно носится туда-сюда и время от времени выдает совершенно замечательные речи. Много бытовых мелочей и народных традиций.
Вот например как пирата описывают
Хотелось бы отметить комментарии - мне они показались исчерпывающими. Подробные, но без объяснения самоочевидных вещей. Ещё тем, кто соберется читать рекомендую обязательно ознакомиться с предисловием (или хотя бы с википедией) - посмотреть позицию Дании по этому вопросу, т.к. симпатии автора хроники на стороне шведов.
Предисловие
Часть 1
Часть 2
Карты
Восстание 1434–1436 гг. под руководством Энгельбректа Энгельбректссона – одно из ключевых событий шведского позднего средневековья, всколыхнувшее и потрясшее современников и оставившее значительный след в национальной истории. Оно сыграло важную роль в формировании политических, правовых и идеологических традиций позднесредневековой Швеции, а в новое время стало символом борьбы шведов за социальные права, политические свободы и законность1. Что касается историографии, то для специалистов – как в самой Швеции, так и за ее пределами – восстание Энгельбректа стало своего рода зеркалом особенностей и ключевых проблем истории страны.
Документальные источники по истории восстания немногочисленны: это всего около двух десятков документов – писем, резолюций, шведско-датских соглашений. Недостатком этих источников является то, что при всей своей информативности они отражают историю восстания в большинстве случаев односторонне – сквозь призму официальной пропаганды или политических требований восставших. И лишь единичные документы содержат некоторые сведения непосредственно о ходе восстания, его организации, динамике, масштабе, тактике. Таким документом является стихотворная "Хроника Энгельбректа" – источник, содержащий подробный рассказ о движении 1434–1436 гг.
Сам текст прекрасен. Много вполне эпического экшена, народ постоянно носится туда-сюда и время от времени выдает совершенно замечательные речи. Много бытовых мелочей и народных традиций.
Вот например как пирата описывают

Еще послушайте, что сотворил
злодей этот. Случай тот в Мёркё был.
Женщину там он силою взял,
затем ее накрепко связал,
повесил в коптильне и закоптил.
Смилуйся, Боже, — таким вот он был!
Святые церкви он разграблял,
что находил в них, затем продавал.
злодей этот. Случай тот в Мёркё был.
Женщину там он силою взял,
затем ее накрепко связал,
повесил в коптильне и закоптил.
Смилуйся, Боже, — таким вот он был!
Святые церкви он разграблял,
что находил в них, затем продавал.
Хотелось бы отметить комментарии - мне они показались исчерпывающими. Подробные, но без объяснения самоочевидных вещей. Ещё тем, кто соберется читать рекомендую обязательно ознакомиться с предисловием (или хотя бы с википедией) - посмотреть позицию Дании по этому вопросу, т.к. симпатии автора хроники на стороне шведов.
среда, 14 июля 2010
I shall endure to the end
Хотел спросить у читающего сообщества, у кого есть так называемая "читалка", E-book, электронная книга?
Ну там, например, Sony Reader или ещё какая-нибудь?
Просто собирался приобрести себе оную и решил узнать у вас, действительно ли они полезны и необходимы, удобно ли с них читать и реально ли они могут заменить бумажные книги?
Или это просто очередная ненужная игрушка?
I shall endure to the end
Ричарда Бротигана купил совершенно случайно, в петербургском Доме Книги как раз была распродажа и я решил зайти просмотреть книжные полки. С Бротиганом я уже знаком по "Грезам о Вавилоне" и "Следствии Сомбреро". В этот раз взял книги, которые и принесли ему известность —
С первых же страниц ощущается особенный Бротигановский стиль, что не может не радовать. Книга же в целом весьма эфемерная, без сюжета, без чёткой линии, в принципе чистейший Бротиган. Кому-то может нравится, а кому-то нет, книга вообще очень странная и лёгкая, так что рекомендую.
С этим же произведением всё немного по-другому. Это такая серьёзная и почти осмысленная вещь, которую я никак не ожидал от Бротигана. На протяжении всего прочтения возникали очень чёткие параллели с фильмом Ларса Фон Триера "Догма". В этом произведении есть и сюжет и композиция. Тут показано весьма интересное общество и если захотеть, то эту книгу можно даже приписать к жанру "антиутопии", что впрочем, будет сильно притянуто за уши. Книга не менее интересна, чем все остальные его произведения и мне невероятно понравилась.
С Пелевиным, же у меня не было никаких отношений, до того, как ко мне в руки попала книга "Шлем Ужаса". Она весьма небольшая по объёму и я решил её прочитать, заодно и посмотреть, что же это за Пелевин такой. Думаю, что эта не та книга, с которой нужно начинать знакомство с Пелевиным. Уж больно она несерьёзная. Не скажу, что она мне понравилась, на мой взгляд, какая-то слишком "никакая". Это конечно же не значит, что я стал Пелевина ненавидеть, нет, просто, как я уже сказал, эта книга не для знакомства с Пелевиным.
А еще у меня душа и ресницы красивые (с)
Эдвард Радзинский О любви к математике
На сей раз в центре внимания Хлебников (до этого были Любовные сумасбродства Джакомо Казановы).Не времена делаются событиями, а события делаются Временем. да, события делаются Временем. Снова феерверк Человека и Эпохи, только на сей раз на первом плане тема Гения и "системы". Параллельные плоскости пространства. Метафорика Времени. Связующая нить, которая не связует.
Плотник, работавший над Вселенной, бросал двойки и тройки в огонь возведения в степень.
На сей раз в центре внимания Хлебников (до этого были Любовные сумасбродства Джакомо Казановы).Не времена делаются событиями, а события делаются Временем. да, события делаются Временем. Снова феерверк Человека и Эпохи, только на сей раз на первом плане тема Гения и "системы". Параллельные плоскости пространства. Метафорика Времени. Связующая нить, которая не связует.
Плотник, работавший над Вселенной, бросал двойки и тройки в огонь возведения в степень.
вторник, 13 июля 2010
Итак, в первую очередь трилогия В. Яна. Чингисхан, Батый, К последнему морю.
Если честно, в русских главах "на каждом шагу знакомые", ибо летописи я на первом курсе внимательно читала.
И все в целом похоже на летопись и роман одновременно. Причем роман восточный. Яркие чувства, которые не умирают со смертью, прекрасная природа, сладкозвучные стихи. Удивительные книги. Все у места, все атк строго и красиво. Стиль немного сухой, как летопись, но и поэтичный, как восточный роман. Странное впечатление. Но это здорово. Читайте.
Абэ Кобо. женщина в песках. нсколько понравилось "Чуджое лицо", настолько же это - не. Потому что нет странной, своеобразной логики - вместо этого сплошной абсурд. И нет той легкой тени японской культуры, хотя бы в маске воплощенной. Только сухое европейское рацио. От японского только имя героя, которое я, например, успела забыть. И натурализма больше, и выглядит все гаже. И финал - объявление мертвым человека, который мнил, что нашел обратный билет. И именно поэтому не стал заполнять. Или ему не дали.
Астафьев. Прокляты и убиты. Тот редкий случай. когда читается через не могу. натурализм смешивается с молитвами, жестокости - с христианскими истинами. что-то еще с чем-то еще. В результате смеси такой должна получиться как бы грязь. И получается серое. герои тоже сливаются в какой-то один ряд. вспыхнут ненадолго и опять тянется...
Кастанеда. Учение Дона хуана и Путешествие в Икстлан. Книги таинственные немногог, немного насмешливые. Но их не надо читать для поисков истины. Их надо читать под песню "Кони йото". Потому что Хуан для меня просто старый шаман. Мудрый, насмешливый. не то учитель, не то трикстер. И не способный не передать умение. пусть даже рассказчику, герою весьма ... дюжинному.
Замятин. Уездное. Как обычно. Причудливый стиль, резкие описания и метафоры. И неожиданный поворот. Гонимый герой вполне себе заслужил гонения. И его триумф - анчало конца. И к гонителю с первой страницы на последней проникаешься уважением.
Петрушевская. свой круг. Похоже на горячечный бред. На разговор с собой. на исповедь. на сожаление о убегающей жизни. на позднее недораскаяние. И все это очень хорошо. Только больно и страшно.
Если честно, в русских главах "на каждом шагу знакомые", ибо летописи я на первом курсе внимательно читала.
И все в целом похоже на летопись и роман одновременно. Причем роман восточный. Яркие чувства, которые не умирают со смертью, прекрасная природа, сладкозвучные стихи. Удивительные книги. Все у места, все атк строго и красиво. Стиль немного сухой, как летопись, но и поэтичный, как восточный роман. Странное впечатление. Но это здорово. Читайте.
Абэ Кобо. женщина в песках. нсколько понравилось "Чуджое лицо", настолько же это - не. Потому что нет странной, своеобразной логики - вместо этого сплошной абсурд. И нет той легкой тени японской культуры, хотя бы в маске воплощенной. Только сухое европейское рацио. От японского только имя героя, которое я, например, успела забыть. И натурализма больше, и выглядит все гаже. И финал - объявление мертвым человека, который мнил, что нашел обратный билет. И именно поэтому не стал заполнять. Или ему не дали.
Астафьев. Прокляты и убиты. Тот редкий случай. когда читается через не могу. натурализм смешивается с молитвами, жестокости - с христианскими истинами. что-то еще с чем-то еще. В результате смеси такой должна получиться как бы грязь. И получается серое. герои тоже сливаются в какой-то один ряд. вспыхнут ненадолго и опять тянется...
Кастанеда. Учение Дона хуана и Путешествие в Икстлан. Книги таинственные немногог, немного насмешливые. Но их не надо читать для поисков истины. Их надо читать под песню "Кони йото". Потому что Хуан для меня просто старый шаман. Мудрый, насмешливый. не то учитель, не то трикстер. И не способный не передать умение. пусть даже рассказчику, герою весьма ... дюжинному.
Замятин. Уездное. Как обычно. Причудливый стиль, резкие описания и метафоры. И неожиданный поворот. Гонимый герой вполне себе заслужил гонения. И его триумф - анчало конца. И к гонителю с первой страницы на последней проникаешься уважением.
Петрушевская. свой круг. Похоже на горячечный бред. На разговор с собой. на исповедь. на сожаление о убегающей жизни. на позднее недораскаяние. И все это очень хорошо. Только больно и страшно.
понедельник, 12 июля 2010
А еще у меня душа и ресницы красивые (с)
Олег Мильштейн Надежды и муки российского футбола.
Интересная подборка, позволяющая составить представление о футбольной культуре в России. Написана в жанре социального опроса. Опрошены были самые разные люди - профессиональные футболисты, доктора наук и простые смертные. В целом мне понравилось, несмотря на то, что порой хотелось спросить "люди, что вы курили??".
Читается в общем и целом легко, хотя объем велик. По ссылке текст, внизу - оглавление. В зависимости от целей имеет смысл сразу отбирать нужных авторов и работать с их статьями.
Одна из забавностей:
Духовность футболиста проявляется в самой игре. Иногда меня спрашивают, почему, допустим, Гусаров не был умницей или Стрельцов был немножко увалень… кто-то пытался даже записать его в «туповатых». Он Сократ был! Футбольный Сократ! Почему великому футболисту нужно быть обязательно еще и великим математиком, вот объясните мне! Не нужно ему этого было, он свое дело на футбольном поле знал лучше многих других, вместе взятых. Эдик был по-своему очень умный и очень мудрый. Я с ним тоже общался и уверяю: это был умный, скромный человек и феноменально понимающий игру футболист.
Духовность футболиста в том, что он великий игрок. Вот в чем его духовность. Хотя, я вам скажу, это слово сейчас затаскали. Футболисту порой нет силы быть духовным, когда тебя тренируют и гоняют по десять-две-надцать часов в сутки. Я часто брал книжку в руки и сразу засыпал: умирал от невероятной усталости. Какой мне там Лермонтов или Пушкин! Потом, когда я уже перестал играть, я начал постигать многое заново, но в те моменты становиться духовным было очень трудно. По-моему, сама духовность в том, что человек делает. Нынешний футболист, надо сказать, значительно отличается от футболиста пятидесятых-шестидесятых или даже семидесятых годов.
Интересная подборка, позволяющая составить представление о футбольной культуре в России. Написана в жанре социального опроса. Опрошены были самые разные люди - профессиональные футболисты, доктора наук и простые смертные. В целом мне понравилось, несмотря на то, что порой хотелось спросить "люди, что вы курили??".
Читается в общем и целом легко, хотя объем велик. По ссылке текст, внизу - оглавление. В зависимости от целей имеет смысл сразу отбирать нужных авторов и работать с их статьями.
Одна из забавностей:
Духовность футболиста проявляется в самой игре. Иногда меня спрашивают, почему, допустим, Гусаров не был умницей или Стрельцов был немножко увалень… кто-то пытался даже записать его в «туповатых». Он Сократ был! Футбольный Сократ! Почему великому футболисту нужно быть обязательно еще и великим математиком, вот объясните мне! Не нужно ему этого было, он свое дело на футбольном поле знал лучше многих других, вместе взятых. Эдик был по-своему очень умный и очень мудрый. Я с ним тоже общался и уверяю: это был умный, скромный человек и феноменально понимающий игру футболист.
Духовность футболиста в том, что он великий игрок. Вот в чем его духовность. Хотя, я вам скажу, это слово сейчас затаскали. Футболисту порой нет силы быть духовным, когда тебя тренируют и гоняют по десять-две-надцать часов в сутки. Я часто брал книжку в руки и сразу засыпал: умирал от невероятной усталости. Какой мне там Лермонтов или Пушкин! Потом, когда я уже перестал играть, я начал постигать многое заново, но в те моменты становиться духовным было очень трудно. По-моему, сама духовность в том, что человек делает. Нынешний футболист, надо сказать, значительно отличается от футболиста пятидесятых-шестидесятых или даже семидесятых годов.
четверг, 08 июля 2010
А еще у меня душа и ресницы красивые (с)
Леонид Каганов Глеб Альтшифтер
На любителя. Если вам нравится современная проза с ее интертекстульнымми символами то читать стоит. Довольно любопытное противопоставление сил добра силам разума.
В Детском мире толпился глазастый народ, и каждому не хватало добра. Кликая поочередно на проплывющие мимо майки и рубашки на горячих телах я узнавал много нового, порой даже интимного. Все были несчастны. Одни шорты были озабочены выбором подарка своему ребенку от первого брака, другая кофта страдала от желания обменять взятого тут вчера электронного китайского несъедобного медвежонка и пробивалась к мутно-бульонному прилавку. Кассирша страдала от недостачи, грузчик — от сексуальных чувств к кассирше, покупатели отдела обуви — от отсутствия грузчика. Надо было осчастливить их всех вместе. Но как? Около часа (хотя по моим часам прошло всего три минуты) я кликал на все предметы, но выхода не было. И вот мне повезло — малозаметная дверь сообщила мне о тайнике. Пока продавщица ближнего отдела отвернула свою клыкастую морду чтобы завернуть ботинки, я проник в лаз. Стены давили на меня со всех сторон, но я сжимал зубы и полз вперед. И мои старания были вознаграждены — я нашел еще одну дверь в конце коридора и попал в комнату, уставленную коробками. Я навелся на коробки, кликнул, и прочел в рамке о том, что там лежит концентрат счастья, который надо растворить в воздухе. В коробках оказались большие горькие бумажные трубки с надписью "Феерверк". Я долго кликал на эту надпись, но ничего не происходило. Пришлось поработать головой. Вскоре я догадался о значении этого слова — это было до неузнаваемости искаженное "веер вверх!", а значит по смыслу — что-то вроде салюта или феерверка. Собственно ведь и слово "феерверк" очень похоже на "Феерверк", лишь первая буква у того заглавная. Как я сразу не догадался? Я взял ровно 64 трубки, связал их длинные хвосты в узел и спрятал за пазухой. Затем вышел обратно тем же путем, заработав всего один белый минус за касание рукавом стены.
На любителя. Если вам нравится современная проза с ее интертекстульнымми символами то читать стоит. Довольно любопытное противопоставление сил добра силам разума.
В Детском мире толпился глазастый народ, и каждому не хватало добра. Кликая поочередно на проплывющие мимо майки и рубашки на горячих телах я узнавал много нового, порой даже интимного. Все были несчастны. Одни шорты были озабочены выбором подарка своему ребенку от первого брака, другая кофта страдала от желания обменять взятого тут вчера электронного китайского несъедобного медвежонка и пробивалась к мутно-бульонному прилавку. Кассирша страдала от недостачи, грузчик — от сексуальных чувств к кассирше, покупатели отдела обуви — от отсутствия грузчика. Надо было осчастливить их всех вместе. Но как? Около часа (хотя по моим часам прошло всего три минуты) я кликал на все предметы, но выхода не было. И вот мне повезло — малозаметная дверь сообщила мне о тайнике. Пока продавщица ближнего отдела отвернула свою клыкастую морду чтобы завернуть ботинки, я проник в лаз. Стены давили на меня со всех сторон, но я сжимал зубы и полз вперед. И мои старания были вознаграждены — я нашел еще одну дверь в конце коридора и попал в комнату, уставленную коробками. Я навелся на коробки, кликнул, и прочел в рамке о том, что там лежит концентрат счастья, который надо растворить в воздухе. В коробках оказались большие горькие бумажные трубки с надписью "Феерверк". Я долго кликал на эту надпись, но ничего не происходило. Пришлось поработать головой. Вскоре я догадался о значении этого слова — это было до неузнаваемости искаженное "веер вверх!", а значит по смыслу — что-то вроде салюта или феерверка. Собственно ведь и слово "феерверк" очень похоже на "Феерверк", лишь первая буква у того заглавная. Как я сразу не догадался? Я взял ровно 64 трубки, связал их длинные хвосты в узел и спрятал за пазухой. Затем вышел обратно тем же путем, заработав всего один белый минус за касание рукавом стены.
среда, 07 июля 2010
Cheese happens!
Прежде всего, не обманите себя — это ни в коем случае не «исторический роман» и не «реализм». На худой конец «альтернативная история», хотя я бы выбрал «постмодернизм».
Потому что текст — чистейшая постмодернисткая игра на достоевские темы. В чем-то даже сродни «t» Пелевина, только тоньше и умнее. Если Пелевин заставлял Достоевского отстреливать зомби (суть, те же бесы) в некой компьютерной игре а-ля «stalker» (его любимый прием, спекуляция на известных брендах), то Кутзее просто погружает Достоевского в мир его же персонажей и событий.
Признаться, большую часть романа я был совершенно недоволен и много ругался. Просто потому, что неправильно подошел к тексту, восприняв его слишком серьезно. Я видел идеи и мысли Достоевского, видел рядом с ними идеи и мысли Кутзее, и южноафриканский автор по их глубине и продуманности заметно уступал Федору Михайловичу. Это меня чрезвычайно возмущало, мол, что ж ты вот так вот пытаешься встать рядом с гением, не имея на то достаточных оснований. Все то, что Кутзее пишет про революцию, нигилистов, голодных детей, отцов и детей — это все несколько неинтересно и плоско после того, что я читал у Достоевского. И потому я почти все книгу ругал картонные декорации за то, что они картонные и тем временем едва не пропустил сам спектакль — то, как феерично Кутзее спойлер Как органично он вживил автора в мир его же героев.
Все это — не размышления о тех, кто начинал революцию, не социальная зарисовка и не странная любовь Достоевского и его домохозяйки. Это так — местами аляповатый фон. На самом деле это — весьма забавная постмодернисткая игра, не больше. Я бы даже сказал, тонкая ироничная шутка, обманка. Весь смысл романа кроется в последней главе, и именно она заставляет удивиться тому, как ловко тебя провели и обрадоваться, как ты успел поймать ускользающую ниточку смысла.
П.С. Мое искреннее убеждение — не имеет смысла читать «Осень в Петербурге» предварительно не будучи знакомым с «Бесами» Достоевского. Потеряется весь вкус игры и останется только странноватый балаган в картонных декорациях.
Потому что текст — чистейшая постмодернисткая игра на достоевские темы. В чем-то даже сродни «t» Пелевина, только тоньше и умнее. Если Пелевин заставлял Достоевского отстреливать зомби (суть, те же бесы) в некой компьютерной игре а-ля «stalker» (его любимый прием, спекуляция на известных брендах), то Кутзее просто погружает Достоевского в мир его же персонажей и событий.
Признаться, большую часть романа я был совершенно недоволен и много ругался. Просто потому, что неправильно подошел к тексту, восприняв его слишком серьезно. Я видел идеи и мысли Достоевского, видел рядом с ними идеи и мысли Кутзее, и южноафриканский автор по их глубине и продуманности заметно уступал Федору Михайловичу. Это меня чрезвычайно возмущало, мол, что ж ты вот так вот пытаешься встать рядом с гением, не имея на то достаточных оснований. Все то, что Кутзее пишет про революцию, нигилистов, голодных детей, отцов и детей — это все несколько неинтересно и плоско после того, что я читал у Достоевского. И потому я почти все книгу ругал картонные декорации за то, что они картонные и тем временем едва не пропустил сам спектакль — то, как феерично Кутзее спойлер Как органично он вживил автора в мир его же героев.
Все это — не размышления о тех, кто начинал революцию, не социальная зарисовка и не странная любовь Достоевского и его домохозяйки. Это так — местами аляповатый фон. На самом деле это — весьма забавная постмодернисткая игра, не больше. Я бы даже сказал, тонкая ироничная шутка, обманка. Весь смысл романа кроется в последней главе, и именно она заставляет удивиться тому, как ловко тебя провели и обрадоваться, как ты успел поймать ускользающую ниточку смысла.
П.С. Мое искреннее убеждение — не имеет смысла читать «Осень в Петербурге» предварительно не будучи знакомым с «Бесами» Достоевского. Потеряется весь вкус игры и останется только странноватый балаган в картонных декорациях.
вторник, 06 июля 2010
21:36
Доступ к записи ограничен
mirror mirror on the wall, show me where the bombs will fall.
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
Этими словами можно передать впечатления от Христа и Антихриста Д. С. Мережковского.
Мне очень мало дела до того, что он с радостью принял режим маршала Пэтена и иже с ним. И что от Мережковского и его супруги буквально отвернулась вся эмиграция.
Я вижу - это бесподобно. Это прекрасно. Это мощные образы, как ни странно, еще и захватывающий сюжет, разгульная стихия карнавала в разных ипостасях - доброй и дурной.
Это очень многое.
Только одного я не увидела - Христа. Антихристов - много, искателей - много. Христа нет.
Да простит меня Бог. И Дмитрия Сергеевича тоже.
А может быть, это правда. И Он недостижим. А кто достигнет - на деле обретет именно Антихриста.
Мне очень мало дела до того, что он с радостью принял режим маршала Пэтена и иже с ним. И что от Мережковского и его супруги буквально отвернулась вся эмиграция.
Я вижу - это бесподобно. Это прекрасно. Это мощные образы, как ни странно, еще и захватывающий сюжет, разгульная стихия карнавала в разных ипостасях - доброй и дурной.
Это очень многое.
Только одного я не увидела - Христа. Антихристов - много, искателей - много. Христа нет.
Да простит меня Бог. И Дмитрия Сергеевича тоже.
А может быть, это правда. И Он недостижим. А кто достигнет - на деле обретет именно Антихриста.